© Андрей Парамонов (Харьков)

Многие города Украины имеют свой Подол, есть он и у нашего города. Харьковский Подол расположен южнее Университетской Горки, где в XVII и XVIII столетиях стояла деревянная цитадель харьковской крепости. Собственно Подол и возник как продолжение укреплений крепости со своими деревянными стенами, башнями, рвом и надолбами. Решение об укреплённом посаде было принято не случайно, дело в том что в цитадели был всего на всего один колодезь с водой и в случае длительной осады он бы быстро истощился. Был в крепости и свой тайницкий колодезь с выходом под землей к реке Лопани, но он был до того неудачно устроен, что уже в 1660-е годы его забросили.

Местность на Подоле была низменная, сырая с несколькими озерцами и старицами реки Харьков, грунтовые воды были рядом, поэтому для нужд гарнизона харьковской крепости здесь в 1662 году устроили шесть колодцев. Кроме этого на вновь устроенном посаде велась ежедневная торговля, а также проживали мещане городовой службы, то есть украинские казаки, которые не входили в состав Харьковского казачьего полка. Именно мещане городовой службы вместе со московскими служилыми людьми составляли гарнизон крепости вплоть до 1702 года, когда было упразднено воеводское управление. 

Укрепления, которые окружали Подол не были закончены постройкой. Стены и угловая башня с востока даже не возводились. Рождественская башня с запада не была окончена постройкой. Вместо Троицкой проезжей башни были поставлены лишь въездные ворота. Только острожные стены с юга и востока были возведены в 1680-е годы при воеводе Семёне Дурново и на них даже установлены катки, а клети заполнены землей. В этом смысле Харькову повезло, что к нему не подступал сколь ни будь серьезный неприятель.

После посещения в 1709 году харьковской крепости московским царем Петром Алексеевичем, по его указанию она была расширена с севера и востока. Территория посада внутри крепостных стен увеличилась, что впоследствии послужило толчком к расширению Подола аж до реки Харьков и заселению его казаками и подпомощниками Харьковского полка.

 С отменой полкового устройства в 1765 году, в Харьков начали прибывать купцы, появились чиновники губернских учреждений и наш Подол изменился. На смену ветхим деревянным домам, здесь стали появляться дома на несколько покоев принадлежащих купцам Лаврентию Медведеву, Онуфрию Кожину, Григорию Горемыкину, Михаилу Бутенко, Василию Алаторцеву, Алексею Тамбовцеву и богатейшему тогда купцу 2-й гильдии Василию Ломакину. Из чиновников здесь построили дома коллежские асессоры Борис Лопатинский, Иван Будянский, Константин Даев, и еще несколько рангом пониже. Всего на 1798 год на Подоле было 92 домовладения, включая 25 домов на Островке по р. Харьков. Из этих 92-х только 8 принадлежали крестьянам и казакам. И только один дом был каменный, который принадлежал причту Троицкой церкви, единственной, которая располагалась на Подоле с момента его заселения.

Точная дата постройки первой деревянной Троицкой церкви неизвестна, в 1758 году жители Подола решили перестроить Троицкий храм в камне. Строительство тянулось долго, около шести лет, из-за нехватки средств, храм в черне достроили в 1764 году, покрыв трапезную соломой, а колокольню в ее западной части, достраивали спустя несколько лет. Новый каменный храм по проекту архитектора Андрея Тона решили строить в 1846 году. Но проект утвердили только в 1854 году, а к строительству приступили в 1853–1856 годы.

Под южной стеной крепости расположилась большая площадь, на которой расположился городской рынок, получивший официальный статус в 1817 году. В начале XIX ст. площадь именовалась Проезжая, поскольку через нее проходила дорога из Залопанской части Харькова на Николаевскую площадь и далее на Большую Сумскую и Московскую дороги. На плане 1822 года она обозначена именно так. Постепенно площадь приобретает более важное значение для ярмарочной торговли и в 1840-е годы в документах она значится как Торговая площадь. Хотя в народе одно время её именовали Лобной, а дело в том, что у поставленного в 1785 году у Почтового двора верстового столба, проходили публичные казни. На особой колеснице осужденного вывозили на площадь, где он мог быть наказан телесно, или ему озвучивали приговор. В 1873 году такая колесница пришла в ветхость а без неё нельзя было озвучить накопившиеся приговоры по отправке в Сибирь. Сам верстовой столб, на котом были высечены расстояния до столиц и губернских городов, в конце XIX ст. считался памятником основанию города.

Город, а Подол особенно, был наполнен движением продавцов и покупателей, приезжих с центральных и южных губерний, иностранцев, окрестных уездов. Здесь продавали и покупали, тут же спускали вырученные за товары деньги, как нужное и полезное, так и на игру в карты. По окончании ярмарки ещё месяц купцы, или их приказчики оставались в Харькове к радости постоялых дворов, содержателей гостиниц и рестораций. Они завершали совершенные сделки, отправляли грузы и товары по указанным адресам, готовили к перегону табуны скота. В самом городе наступал период массового вывоза навоза из центра города, очистка от мусора, теперь уже к неудовольствию местных арестантов, дворников и городской полиции. Но пройдет не более месяца, как город снова погружался в период подготовки к новой ярмарке. Оглядываясь назад, в прошлое, понимаешь – именно благодаря ярмарочной торговле Харьков вырос в крупнейший город Юга империи.

Главной улицей Подола вне всякого сомнения, следует считать Рыбную (Кооперативная). В начале XIX столетия она именовалась Сенная. Начинаясь от старых дегтярных рядов, шла эта улица мимо Троицкой церкви и старых рыбных рядов к Харьковскому мосту. До 1847 года главными заведениями её были постоялые дворы. В Рыбную её переименовали к 1846 году, поскольку она начиналась от Рыбного базара. Одной из первых её замостили камнем, стояли на ней и дома прекрасной архитектуры: купцов Кондрата Елиокина, Ивана Ващенко и Максима Полянский, купчихи Феодосии Семикиной, надворного советника Иван Помазанова и др. Лучшие магазины сменили лавочки. Например в доме действительного статского советника Егора Степановича Гордиенко весь первый этаж занимали магазины: фабрики Жорж Борман, «Караван», Консухова, Карелина, Варыпаева, Лунева, а в соседнем доме были магазины одежды Щеголева и Голубкина, табачный магазин братьев Кальф. По свидетельству современников Рыбная была самая комфортная улица для приличных покупок во всех отношениях.

Рыбный базар, несмотря на своё наименование, использовался торговцами не только рыбой, но и другими съестными припасами. Здесь располагался Старо-Георгиевский торговый ряд, огромные здания с лавками купцов Костенко и Акименко.

Параллельно Рыбной улице шла улица Кузнечная, на которой располагался небольшой кузнечный ряд (6 кузниц), первая в городе каменная баня купца Петра Беляева, позднее в конце улицы на набережной реки Харьков были построены бани Николая Корытина и пивоваренный завод купца Кузнецова. В 1896 году на Кузнечной начали строительство первой городской электрической станции. Уже в ноябре 1896 года стали проводить первые подключения электрических фонарей, ими заменили 1600 керосиновых фонарей на окраинах города. В 1897 году электроэнергия подавалась ещё с перебоями, аккумуляторы были слабы, паровые машины ещё не вошли в полноценный рабочий режим. Когда какое-нибудь предместье или окраина погружалось во тьму, обыватели собирались у электрических фонарей, обсуждая причины его отсутствия и придумывая способы возобновить освещение.

Подол не зря относился к центру торговой жизни Харькова, лавки как городские, так и частные здесь стояли почти повсюду. Особенно ими был застроен Подольский переулок. На углу с Рыбной улицей располагались Еремеевские лавки, принадлежащие городу. В 1870-е годы они пришли в ветхость и стояли пустыми, став приютом для оборванцев и раклов, только в 1890-е годы здесь выстроили новые каменные ряды.

Часть переулка Подольского в 1860-е годы получила имя Костюринского, он начинался от Николаевской площади и шел к Рыбной улице.  Земли здесь принадлежали городу, в 1840-е годы здесь построили деревянные торговые ряды, но так неудачно, что в конце 1850-х годов они уже были до крайности ветхие. В это же время несколько дворовых мест по Рыбной купил купец 2-й гильдии Сергей Кондратьевич Костюрин. Строя новый каменный дом, Костюрин предложил в 1861 году одновременно построить за свой счет новый городские каменные лавки, которые с ним соседствовали. Условие было одно – чтобы он их взял в аренду у города, а по истечении срока аренды, городская дума могла передать их в аренду другим лицам. В результате Костюрин застроил целый квартал современными на тот момент каменными зданиями. Вот почему его именем названа после смерти в 1866 году часть Подольской улицы, ставшей Костюринским переулком.

Рассказывая о Подоле нельзя не упомянуть того факта, как практически каждую весну обыватели страдали от наводнений. Причиной весеннего наводнения были мельничные плотины у пригородного селения Основа. Там на плотинах накапливался лед, создавая ледяные заторы, своего рода плотины, поднимая уровень воды в реке. Наводнение 1853 года произошло от скопления льда у Барабашовской гребли и пока своей массой вода не прорвала плотину, вода заполняла улицы города. Пик наводнения пришелся на 9 февраля 1853 г. зима была малоснежной, а погода стояла дождливая. В ночь с 8 на 9 февраля шёл проливной дождь при сильном ветре, вода стала прибывать и поднялась из берегов на полтора метра. Лед, вырванные с корнем деревья, обломки мельничных плотин повредили харьковские мосты, строения, фонари, было затоплено 346 дворов из которых 87 спасались на крышах домов, более 1000 пудов хлеба было испорчено, понесли убытки несколько заводов. Всего город получил убытков на 11000 рублей серебром, а частные владельцы на 106236 рублей серебром.   

Несколько меньшее наводнение было в 1877 году, достигая 1 м 20 см, тогда больше других пострадали улицы Захарьковской части города. А наибольшее наводнение произошло 15 марта 1889 года, когда вода превзошла отметки 1853 года. Все мосты в пойме рек были затоплены, вода спала только 20 марта, а уже в ночь с 23 на 24 марта вновь реки выступили из берегов. Большое наводнение было и в 1893, в 1913 годах, хотя и в другие годы были не менее разорительные для обывателей весенние разливы, и каждый раз Подол был одним из самых уязвимых частей города.