Во второй половине прошлого столетия, Новороссия только начинала принимать, под управлением князя Г. А. Потемкина-Таврического, тот гражданский строй, который существовал уже давно в других областях России. Понятно, что переход от неурядицы к благоустройству мог совершиться не вдруг, а постепенно. В обширных степях Новороссийского крал оставалось еще много беспокойных людей, не хотевших мириться с новыми порядками. Это отчасти происходило от того, что администрация края всеми мерами старалась заселить Новороссию, опустевшую после уничтожения Запорожской Сечи и охотно к себе принимала беглых и переселенцев из других губерний. Само собою разумеется, что многие из беглых продолжали на новом месте жить прежним промыслом, т. е. грабежами и разбоями.

К числу таких беспокойных людей принадлежали: разбойник Михаил Крыса и его товарищи: Осип Бегуненко, Иван Демиденко (он же Куприяненко и Чухно), Петр Шинкаренко (он же Малый), Григорий Лебедь (он же Щербина), Петр Могила (он же Охременко, Салогубенко и Чуприна), Григорий Бурлак (он же Новицкий), Алексей Литвин (он же Гречуненко и Пятак), Осип Таран (он же Ивгичь), Андрей Стрелец (он же Чумаченко и Мостовый). К сожалению, нам неизвестны подробно похождения этих удальцов, уже одни прозвища которых очень характерны и говорят много; но мы имеем сведения о присужденном им наказания, которое и приводим ниже.

Атаман Михаил Крыса, с шайкой в 10 человек, производил грабежи в Екатеринославском наместничестве в течение нескольких лет, преимущественно: в Павлоградском, Новомосковском, Алексопольском и Полтавском уездах, в которых ограбил многих лиц на значительные суммы. Из числа разбойников, составлявших эту шайку, происхождение известно только двух: Петра Могилы, который был уроженец местечка Царичанки, Алексопольского уезда, и Андрея Стрельца, происходивший» из крестьян слободы Колесников, Прилукского уезда Черниговского наместничества. Поимка этих грабителей произведена в разное время, начиная с 1784 года, в Павлоградском и Полтавском уездах и, судя по числу имевшихся у них повозок с награбленными вещами, шайка Михаила Крысы была хорошо организована и действовала весьма успешно. Атаман Крыса был пойман в Полтаве, а Могила жил некоторое время в Алексополе (ныне м. Царичанка); главный же их притон был в слободе Юрьевке, Павлогорадского уезда, принадлежавшей помещику Герсеванову, у приказчика Федора Торского. Из выписки, присланной Павлоградским уездным судом в Алексопольскую управу благочиния, видно, что, по расчёту, произведенному судом, следовало выдать из суммы, вырученной от продажи имущества разбойников и передержателей их: поручику Безобразову — 215 руб., Водолажскому жителю Ильяшенку — 980 руб. 45 коп., Обоянскому купцу Немчепку — 5995 руб. 70 коп., майору Пащенку — 1035 руб. и другим лицам, всего 17050 руб.

Из грабителей; атамань шайки Крыса, Василий Мищенко (которого нет в списках) и передержатель Федор Торский умерли во время содержания под стражею; поэтому суд состоялся над остальными преступниками. По решению Павлогорадского уездного суда, всех их определено: наказать кнутом, дав по 120 ударов каждому, вырезать ноздри и сослать в Тобольское наместничество, в каторжные работы без срока. Уголовная палата утвердила решение суда, назначив Осипу Бегуненку, как более других виновному, смертную казнь; но так как преступления были совершены ими до издания манифеста 2 сентября 1793 г. то, на основании его, всех их постановила сослать в каторжные работы, не наказывая телесно. Поэтому палата предписала, 3 марта 1795 Екатеринославской управе благочиния: вышеозначенных преступников, «заклепав найкрепчайше в кандалы, снабдив из колодничьей суммы кормовыми деньгами, сочинив оным тетрадь, а преступникам статейный список, отправить за крепчайшим караулом, разновременно, в Тобольское наместническое управление для отсылки в вечную каторжную работу». Имущество «колодников», состоявшее из 6 повозок и разных вещей, а также имение их «передержателей», слободы Юрьевки, приказчика Федора Торского и других, велено было продать на пополнение убытков потерпевших лиц. В случае же недостатка, взыскать с жителей помещичьих имение: села Вольного, слободы Катериновки, хуторов Татарка и Миргородка, казенных: местечка Новоселицы, слободы Знаменской, Алексопольского уезда, местечка Царичанки и поселян Павлогорадского уезда, тех хуторов, в которых разбойники проживали.

Вместе с тем, уголовная палата сообщила наместническому правлению о поступка дворянского заседателя, Алексопольского нижнего земского суда, Степанова, который спрятанный грабителем Могилою в дом тестя своего, Царичанского жителя Каиры, — 22 ассигнации не сосчитал при свидетелях, а сделал это потом, возвратясь из отлучки, подав этим повод подозревать его в замене тех ассигнации другими.

К делу приложена опись имущества Петра Могилы (он же Охременко, Салогубенко и Чуприна), которая довольно интересна. В ней приведены в числе вещей: «кафтан сукна белого, сшитый по-Черноморску», т. е. на Черкесский образец, «сабля Турецкая, оправлена и обвита серебром с цепочкою и красными, шелковыми кистями, пистолет, лошадь и повозка, пояс шелковый, черкеска мужская сукна темно-вишнёвого обложенная вокруг золотым шнуром, денег: золотых империалов 2, полуимпериалов 3, Голландских червонцев 8, талеров 4, ассигнациями 800 руб., всего на 871 руб. 74 коп. В конце этой описи показано ружье, принадлежавшее атаману шайки Михаилу Крысе, проданное с торгов Полтавским городничим за 80 коп.

Далее из дела видно, что с жителей местечка Царичанки, бывшего города Алексополя, за укрывательство грабителя Петра Могилы, на основании приговора Екатеринославской уголовной палаты, Алексопольским городничим было взыскано по 10 коп. с души — 152 руб., и особо с бывшего старшины, корнета Гаврила Лазаревского 5 руб., а всего 157 руб. Деньги эти были отданы 28 августа 1795 г. одному из потерпевших от грабителя Могилы, купцу Немченку.

Так были наказаны жители м. Царичанки, находящегося на границе Малороссии, которые давали у себя приют беглым и разбойникам.

Заметим, что между Царичанскими поселянами и теперь существует фамилия «Каира»; в 1875 г. занимал там поселянин Каира должность волостного старшины. Дворянский заседатель Степанов также имеет потомка, в лице землевладельца Степанова, в нынешнем Кобелякском уезде Полтавской губернии, бывшем Алексопольском Екатеринославского наместничества.

Приводим ниже указ Екатеринославского наместнического правления за № 23,156, из которого видно, что в Харьковское наместничество посылались из Екатеринославского подговорщики, которые сманивали и склоняли крестьян к побегу в последнее, как более нуждавшееся в поселенцах. Указ этот, присланный в Алексопольскую управу благочиния 14 сентября 1792 г., следующего содержания: «По указу е. и. в. Екатеринославское наместническое правление, по сообщению г. генерал-майора, правители Екатеринославского наместничества и кавалера, коим прописывая, что г. генерал и кавалер Попов, при отзыве своем, от 27 числа минувшего июля, доставил к нему копию прошения, поданного ее императорскому величеству от дворянства Харьковского на губернию Екатеринославскую, извещая при том, что высочайшее ее императорского величества соизволение, чтобы пресечена была подсылка в губернию Харьковскую подговорщиков, на которых дворяне особливо в семь прошены жалуются на подговор к побегу крестьян их в Екатеринославскую губернию. Он г-н правитель и кавалер еще в прошлом 791 году всем сего наместничества земским исправникам дал от себя предписание, дабы имели они точнейший присмотр за беглыми людьми из соседственных губерний и, нетерпя их отнюдь ни под какими предлогами, имали под стражу и отсылали чрез надлежащие места к возвращению их на прежние жилища. Сообщая сему правлению, он требует подтвердить строжайше всеми земским исправникам о исполнении в точности изъяснённых прежних его предписаний, и чтобы, между тем соответственно вышеизложенному, объявленному ему г. генерал-майором и кавалером Поповым, высочайшему соизволению, имели он всеприлежнейшее наблюдение, дабы никто ни под какими видами не осмеливались в другие губернии ездить или посылать подговаривать людей и наносить темь предосуждение и бесславие всей Екатеринославской губернии. Для сего земские исправники имеют оповестить о семь ныне же всех в уездах помещиков за, надлежащими подписками, дабы никто неведением о вышеизложенном высочайшем ее императорского величества соизволении не мог отговариваться, ибо поступившие за сим противу оного преданы будут строжайшему по законами суждению, и земские исправники, имея таковых, несмотря ни па какое лицо, или удостоверившись о поступавши кем либо противу того высочайшего повеления, должны будут но долгу своему тот-же час доносить ему, правителю и кавалеру, и наместническому правлению, опасаясь и сами в противном случае за оплошность, или сокрытие виновных в сем суждения по всей строгости законов. Что же по сему учинено будет, его правителя и кавалера уведомить приказали. Об оном к надлежащему исполнению предписать указали земским исправникам, нижним, земским судам и у правами благочиния. Сентября 10 дня 1792 года. Подписал Захар Струков»